| trepsy.net |
психологические упражнения для тренингов |
Мишаня терпеть не мог есть хлебные корочки. Не помогали ни уговоры, ни увещевания, ни угроза вообще перестать хлеб ему давать. Он знал, что уж без хлеба-то его не оставят. Бабушка даже иной раз сказывала ему вечером сказку про корочку хлеба, о которой мечтали двое деток-сироток. Сказка была печальная, а Мишаня грустных сказок не любил. За дело взялся отец, а с ним спорить было бесполезно. Тогда Мишаня придумал одну штуку. И отец доволен был, и Мишане не приходилось грызть корки. Заканчивая обед, он незаметно прятал корку за пазуху или в карман. А когда выбегал на улицу, доставал и зашвыривал корку куда-нибудь подальше – и дело с концом!
Был он уже восьмилетним мальцом, когда довелось ему испытать такую страсть, что потом всю жизнь, вспоминая, содрогался. А начиналось все просто. К ним в деревню приехали гости. А гостям все время летом дома сидеть да на улицу глядеть – скучно. Вот и наладились они в лес. У отца были в поле дела, мать из огорода не вылезала. Трава от частых дождей росла не по дням, а по часам. А бабушка и сама в лес уж сто лет не ходила. Вот и вызвался Мишаня гостей городских в лес сводить. Отец строго наказал: только по знакомым местам грибы искать! Но Мишаня и сам это знал: стыдно же при гостях опозориться, тропку потерять или, еще того хуже, заблудиться.
Только у Мишани был такой нрав, что справиться с ним было нелегко. Ну, кто его просил отходить от этих самых гостей далеко? Главное: им приказал от дороги лесной далеко не отходить, вдоль нее так по лесу и ходить. А самого его в сторону и занесло. Опомнился он – уже все далеко. Аукать-кричать да на выручку звать было совестно. Вот он по бурелому и пер!.. Солнца не видать, дороги лесной – тоже. Вроде, правильно шел, а остановился уж в самой чащобе. Вот теперь он уж стал и звать, и аукать. Да кто ж тут отзовется? Он и сам в этом лесу отродясь не бывал. Вокруг – ни одного знакомого местечка!
И вдруг впереди – речка! Даже не речка – ручей. Пошел Мишаня вдоль него и радостно вскрикнул: впереди через ручей лежали два бревна. Значит, есть и тропка? Тропка действительно была. Но куда она вела? И кем в этой чаще лесной протоптана? Ежели через ручей не ходить, а по тропке назад вернуться – там опять этот самый бурелом и чащоба. А впереди, вроде, просвет?.. Может, там и лесу конец? А уж у народа спросит, как в родную деревню попасть... Впереди, и вправду, был просвет. А вот конца лесу нет и нет. Поредел лесок, стали и грибы-боровики попадаться. Вот и решил Мишаня вперед по тропке пройти. Куда-нибудь да тропка выведет?
Вскоре Мишанина корзина уж полной была. И не какими-то там груздями-опятами, а самыми царскими грибами – боровиками! Тропка все шла и шла, а редкий лесок не заканчивался. Уже смеркаться стало, когда Мишаня вышел на поляну. А на ней – домок! Из старых, покрытых мхом, бревен. Может, там уже никто и не живет? Дверь со скрипом, но отворилась. Внутри было темно и пахло сыростью. Но обжито. Вон, горшки, ухват, старое сито. Мишаня прежде поискал спички или, на худой конец, огниво. Ведь кто-никто в этой избушке ночевал? Значит, и огонь зажигал...
Но ничего такого Мишаня не нашел, как по полкам да лавке ни рыскал. Приходилось на ночь в темноте оставаться. В животе ныло и стонало. Но из съестного в избушке не было ничего, даже старой горбушки. Пришлось лавкой дверь припирать и натощак ложиться спать. Мишаня лег на постели во всем. Даже в отцовских старых сапогах. Уже дремать стал, но потом все же встал, снял сапоги и улегся под старую одежку, которая одеяло заменяла. На улице стало совсем темно. И как назло сон как рукой сняло. Ночная птица крыльями махнет – Мишане уже нехорошо. А то вдруг кто-то засвистит, да где-то что-то зашуршит. От всякого шума у Мишани дух замирал и пот на лбу выступал...
И тут он услышал топот... То ли люди, то ли кони? Пока они еще на улице ходили-топтались, но, видно, в избушку войти собирались. И тогда Мишаню на постели даже подкинуло: им скамью свалить – только дверь отворить!.. Мишаня на постели сел, в руки сапоги схватил и замер... Как он потом вновь под одежку забрался в охапку со старыми сапогами – он уже не помнил.
А вот скамью вовсе никто и не отодвигал, и дверей не отворял. Раскрылась... крыша! Мишаня просто увидел звезды над головой и услыхал не то свист, не то вой. И влетели в избушку сверху шесть девок-сестер. Что сестры они – было и дураку понятно, все шестеро – на одно лицо!..
Как только сестры за стол уселись – так огонь и загорелся. Откуда они его тут взяли? Мишаня того из-под одежки не разглядел. У него только один вопрос в голове сидел: неужто лягут спать?.. Но почему тогда на шестерых – одна кровать? Да и та – малым-мала. А как лица-то их при свете разглядел и вовсе обомлел. Что лица были незнакомые – это ладно! А вот, что все они зеленые – это даже странно...
Мишаня лихорадочно бабушкины сказки вспоминал: нет, таких зеленых девок он в них не встречал... А сестры меж тем разговор завели:
– Расскажи сначала ты, Морена, кого сегодня одолела? У тебя, небось, дела – как сажа черна?
– А что? Я сегодня дело ладно справила: на тот свет молодуху одну отправила. А у нее – четверо малых ребят! Вот в один раз четверых и осиротила! Но, честно сказать, не больно-то и старалась. Так, слегка ее в спину толкнула, когда она белье в речку окунула!..
– А за что? За что? Расскажи, не томи!.. – зашумели ее зеленые сестры.
– Так она объедки со стола да ненужные помои ленилась в одно место сливать. Норовила в ручеек скинуть, мол, водой унесет... А куда тот ручеек воду несет? Да в ту же самую реку, где ее ребятишки купались, где сама белье полощет, где от ее помоев рыба дохнет... Пусть сама теперь в них и мокнет!.. Людей губить, им душу томить – дело наше. А вот землю губить – не дозволю!
– Дело! Дело! – одобрительно зашумели сестры, – одни что ли люди на земле живут?.. А нам, нелюдям, в такой помойке жить не пристало!.. Правильно ты ее наказала!
Ребятишек ее я трогать не стала. Сами от голода перемрут, али по дворам их люди разберут. Это уже – не мое дело!
– А теперь твоя очередь, Мегера! Что ты сделала?
– А я мужикам запруду поломала! Утром проснутся – а вода от них ушла. Ежели чей дом летом полыхнет – беда! Не нужна им вода: они друг у дружки стали ее воровать! Каждый себе сделал прудочек, оттуда перекачивают воду в бочки и поливают свои грядки. И каждый старается побольше ухватить. Уж и не надо больше – а все цедит. Думают, на всю жизнь запасут?.. А сами – землю вокруг сушат... Теперь пусть помаются: воды в их прудках не останется.
– А ты расскажи, Вегера, что нынче сделала?
– Моя работа попроще была... Я одну семью до пожара довела... Много дней я за ними глядела, все примечала. А уж сегодня потешилась. Жили в том доме старуха-мать да ее дочь. Дочь уж сама седа, а с матерью все дом поделить не могла. Они даже ночами кровати свои передвигали. Да-да! Чтобы друг у дружки хоть чуток избы отвоевать. Они ведь что удумали, дочь и мать? Они каждая по своей половине дома ходили. И попробуй на чужую половину ногой ступи! Дрались смертным боем. А то и хватали ножи! Ну, кровушку я с детства лить не люблю, вот после драки и подсунула я в руку старухе свечу. На, мол, спали свою лачугу! Не станет тогда дочь твоя тебя теснить! Негде самой станет жить... И спалила бабка избу! Собственную! Чтоб дочери своей насолить. Вот теперь обе и станут в баньке жить! Там делиться, небось, перестанут...
– А хотите, я вас подивлю?.. – Говорит одна из сестер.
– Мальчонка один привык хлеб лишь с мякушком есть, а корки возле двора разбрасывать. Так я его славно наказала: в лес заманила и там оставила. Будет о корочке черствой мечтать, а где ее в лесу достать? Помрет он в лесу голодной смертью!
– А хорошо, что есть на земле такие люди, с какими нам легко справляться!.. Людские грехи для нечистой силы – ценная находка! Кабы люди не грешили – чем бы мы тогда жили? Над кем потешались?
– Стойте! Тише!.. Вроде, в избе нашей кто-то дышит?.. Слышите?
У Мишани даже дыхание в горле застряло. Смог бы – вовсе замер. Только хотели те девки по избе поиски начать, а тут и стало светать. Главная из них, Морена, в окно поглядела и скомандовала:
– Все! Наше время истекло! Не успеем вернуться к себе
– Растаем! Кончайте искать – улетаем!..
Тут крыша домика вновь распахнулась – и все сестры улетели... Сел Мишаня на постели, а сам дрожмя дрожит. Вскочил он на ноги, а сапоги на ногах!.. Он их, что, надел впопыхах? Или вовсе не снимал?.. Значит, он в них спал? Да он за всю ночь и глаз не сомкнул... Или все-таки заснул?
С рассветом Мишаня из избушки той по тропке бегом бежал. Он бы и корзину с грибами кинул, если бы... Если бы точно знал, что все, что видал-слыхал – не был сон. Когда Мишаня домой пришел, то даже не обиделся, когда его отругали. А как кормить его стали, он прежде корочки с хлеба аккуратненько снял и съел, а уж потом мякушко подъедал. У бабушки потихоньку спрашивать стал: мол, не сгорел ли поблизости чей дом? Не потонула ли в реке женщина с бельем? Не поломалась ли где запруда на реке? Но бабушка ничего такого не слыхала. Может, и не было тех бед? Хотя земля большая, обо всем не узнаешь... Да и сон такой не всякому расскажешь.
С помощью мамы или бабушки испечь или приготовить; кушанье из черствого хлеба, сухариков и этот рецепт принести в класс. Можно принести и кусочек пирога, кулебяки или другого изделия, чтобы угостить ребят.
Цель: учить детей анализировать, свои поступки, слова, намерения, опираясь на приведенные в сказке примеры нерачительного отношения к природе и хлебу насущному; активная работа с текстом, чтобы понять смысл пословицы «людские грехи для нечистой силы – ценная находка»; использовать сказку как притчу-нравоучение, как способ определения нравственных критериев поступков людей.
Формы работы: фронтальная, групповая, индивидуальная.
В работе над этой сказкой важно опираться на личностный жизненный опыт детей в общении с окружающим миром: бесценными дарами – воздухом, водой, солнцем; взаимоотношениями с людьми, родными и дальними; продуктами человеческой жизнедеятельности и хлебом насущным. Этические беседы на эти темы были бы излишне нравоучительны, а потому нежелательны. Поэтому не следует много говорить о самих наказаниях, а лучше обратить внимание детей на неотвратимость этих наказаний.
Дети, равнодушные к природе, не стремящиеся к ее чистоте, недостаточно рачительно относящиеся к хлебу и вообще продуктам питания поймут эту сказку как надо без излишнего нажима. Важно обратить их внимание на саму проблему сохранения окружающего мира и для себя, и для следующих поколений. Да, земля может защитить себя и сама, но процесс этот будет настолько болезнен что не всякий человек сможет это пережить: лесные пожары, наводнения и весенние паводки, отравления людей и детей вроде бы съедобными грибами – это и есть плата.
Автор Л.Д. Короткова
|
|
© trepsy.net 2007 - 2024г. |